C днём Великой Победы!

Записки сапёра
Боевой путь Николая Ивановича Ильина отмечен орденами Красного Знамени, Отечественной войны I и II степеней, Красной Звезды, многочисленными медалями. Победу он встретил в Кенигсберге, участвовал в параде Победы 1945 года. После войны продолжал служить в армии и только в 1967 году ушел в отставку. Более 20-ти лет живет Николай Иванович Ильин на Сухиничской земле. Полковник (звание министр обороны присвоил залуженному воину в год 55-летия Великой Победы) Ильин и сейчас в строю. В ряды коммунистической партии он вступил на поле боя в 1941 и до сих пор остаётся в рядах КПРФ, где ведёт активную идеологическую работу среди молодёжи. В честь девяностолетнего юбилея Николай Иванович Ильин награжден орденом «Партийная доблесть».
Он часто выступает перед школьниками, призывной молодёжью, присутствует на всех районных мероприятиях, является председателем первичной городской партийной организации ветеранов войны г. Сухиничи. Вот несколько отрывков из его книги «Записки сапера»:
В августе 1940 года меня вызвали в военкомат Омской области и предложили ехать учиться в военное-инженерное училище, я согласился. Курсы располагались в Ковеле (Украина), предполагалось, что мы 2 года учимся, нам присваивают звание малдший лейтенант, потом год практики командира взвода и затем в запас.
Сибирская молодежь, а я из их числа, быстро осваивала военное дело. С малых лет мы были связанны с охотой, ружьями, были привычны к суровой жизни. Мои старшие братья – Александр, Владимир, Михаил, Петр (все они погибли на войне, вечная им память!) и отец были заядлыми охотниками. В доме были ружья разного калибра, и я будучи ещё подростком, бегал по озерам вблизи нашего села Богословки и постреливал уток. Позже сдал нормативы на все оборонные значки Осовиахима и даже помогал инструкторам обучать военному делу ребят моложе меня. Перед призывом в армию хорошо знал ручной пулемет Дягтерева, винтовку и отлично из них стрелял.
Курсантом я был прилежным, в первый же год службы мне были объявлены 23 благодарности от командования. У сапера служба не легкая и снаряжение тяжелое. В апреле 1941 года курсантская рота проходила практику в укрепрайоне, местечко называлось Великие мосты в 3-4 километрах от границы с Германией. Расположенный недалеко от нас погранотряд был усиленным, на вооружении у них были станковые пулеметы, минометы, и другое оружие. Численность – не более батальона. На немецкой стороне, по словам пограничников, скапливалось большое количство войск. Мы строили доты, дзоты на первой, второй, третьей линиях укрепрайона.
В субботу 21 июня к нам прибыл политрук с лекцией о международном положении. Мы задали ему вопрос: «Почему наблюдаем скопление немцев на границе?». Политрук нас успокоил… Позже я убедился, что в политическом воспитании красноармейцев был большой пробел, политруки не раскрыли истинное лицо фашизма перед солдатами, не воспитали ненависти к врагу.
Рано утром 22 июня 1941 года в лесу, где находился наш лагерь, начали разрываться артиллерийские снаряды. Помню, палатку, где спали наши курсанты, как ветром сдуло, недалеко разорвался снаряд. За первой линейкой нашего лагеря проходила открытая траншея, которая соединяла два дота и мы успели укрыться. Но среди нас уже были раненые. Нам было приказано занять участок обороны на правом фланге, где вели бой пограничники. Если фашисты перейдут границу, то их уничтожить, но самим границу не переходить. Так был отдан первый боевой приказ. На нашем участке обороны фашисты стали переходить ручей, шли в полный рост, кося из автоматов. Не знаю, кто из курсантов первым открыл огонь, потому что полностью был занят своим сектором обстрела…
Впереди шел офицер, и я начал с него. Прицел – и первый, как подкошенный, упал, потом – несколько солдат. Я бил из пулемета коротки очередями, прицельным огнем, и бил без промаха войдя в азарт. Мы, курсанты, вели отличный прицельный огонь, и на нашем фланге немцы дрогнули, побежали назад… Вторичный минометный огонь с большой силой обрушился на нас. Я видел своих товарищей раненными и убитыми… С права от моего окопа разорвался снаряд, нас двоих, со вторым номером курсантом Коба засыпало землей. Спас нас стоящий пень от спиленного дерева, осколки снаряда прошли мимо нас. Однако меня контузило, сильно болела и кружилась голова, шумело в ушах, глаза засыпало песком, ноги и руки не слушались. Пулемет был полностью засыпан землей с песком. Помню, мой Петро швырял гранаты, и вражеские гранаты тоже летели в нашу сторону, рвались недалеко от окопа. И все же атака была отбита. Это было во второй половине дня. Петр Коба погиб на второй день войны при защите третьего рубежа укрепрайона.
В первый день войны бой и артобстрел закончились в 8 часов вечера. И только тогда я ощутил голод, вспомнил, что мы не ели и не пили. Поздно вечером выдали сухой паек. Продуктов брали столько, сколько могли унести с собой, т.к. продовольственный склад необходимо было уничтожить. Вывести его не представлялось возможным.
Мы похоронили своих погибших товарищей. Из курсантской роты осталось примерно две трети личного состава. Командир роты был тяжело ранен, и роту принял наш командир взвода, а мне поручили командовать своим взводом курсантов.
Так закончился первый день войны, но не последний…

Сухиничское местное отделение КПРФ

Сухиничи, 9 мая 2012 г.

Короткий URL: http://kommunist-kalugi.ru/?p=3172

Опубликовал koldiler в Май 8 2012. Соответствие Без рубрики, Калужские новости, КПРФ и Российское общество, Фотографии. Вы можете перейти к обсуждениям записи RSS 2.0. Ответы на данный момент закрыты.